Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Елизавета Петровна Глинка – врач, специалист в области паллиативной медицины, создатель и руководитель первого бесплатного украинского хосписа, открытого 5 сентября 2001 года в Киеве. Там стационарно пребывают около 15 пациентов, кроме того, программа “Уход за больными дома” охватывает еще более 100 человек. Помимо Украины, Елизавета Глинка курирует хосписную работу в Москве и Сербии.

На всех фотографиях рядом с больными у нее живая улыбка и сияющие глаза. Как может человек пропустить через свое сердце сотни людей, похоронить их – и не ожесточиться, не покрыться корой равнодушия, не заразиться профессиональным цинизмом медиков? А ведь на ее плечах вот уже пять лет огромное дело – бесплатный хоспис (“за нельзя брать деньги!”).

У доктора Лизы, ее сотрудников и волонтеров, девиз: хоспис – место для жизни. И жизни полноценной, хорошего качества. Даже если счет идет на часы. Здесь хорошие условия, вкусная еда, качественные медикаменты. “Все, кто у нас побывал, говорят: как у вас хорошо! Как дома! Здесь хочется жить!”

Читатели нашего сайта давно знакомы с ее удивительными рассказами — короткими зарисовками из жизни хосписа. Казалось бы — несколько строк простого текста, а почему-то поменялось все миропонимание, все стало другим…

Сейчас помощь очень нужна самой Елизавете Петровне. В течение нескольких месяцев доктор Лиза живет в Москве: здесь в больнице тяжело болеет ее мать, Галина Ивановна, в течение нескольких месяцев находится в отделение нейрореанимации Бурденко. У нее кома 4-й степени. При малейшем движении (переворачивании на спину, например) у нее повышается давление до критического, что при ее диагнозе может означать наивысший риск смерти.

Но у доктора Лизы не получилось перестать быть доктором на эти несколько месяцев: в больнице она помогает и многим другим людям: рекомендациями по поиску средств на лечение, а главное — советами и информированием о том, какое лечение по закону должно оказываться бесплатно. Руководство клиники попросило Елизавету Петровну в течение недели подыскать другую клинику для матери, несмотря на то, что пребывание Галины Ивановны в госпитале полностью оплачиватся. Однако в теперешнем ее состоянии перевоз невозможен, он будет означать летальный исход.

Вот отрывок из письма Елизаветы Петровны директору больницы: «Мама наблюдается в отделении лечащим врачом, который хорошо знает особенности течения ее заболевания с момента повторной операции. Уход осуществляется высококвалифицированными сестрами на платной основе, сестры идеально выполняют все, что касается выполнения назначений.

Это продлит ее жизнь. Не надолго, так как я осведомлена о поражениях и последствиях ее заболевания. На мой взгляд, транспортировка такой больной в новое лечебное учреждение может существенно ухудшить и без того сложную ситуацию. Помимо медицинского аспекта, есть момент этический. Мама хотела быть похороненной в России в Москве.

Лично, как коллега коллегу и по – человечески, я прошу Вас войти в мою ситуацию, оставив мою мать в той больнице, в которой ее прооперировали и ведут знающие врачи — те, кому я доверяю.»

Дорогие читатели, просим ваших сугубых молитв о благополучном разрешении сложившейся ситуации!

Расшифровка передачи «Гость « Фомы »», прозвучавшей недавно в эфире радио « Радонеж «, подготовленая сайтом «Милосердие «.

— Здравствуйте, дорогие друзья. Сегодня у нас с вами удивительный гость. Эту хрупкую замечательную женщину зовут Елизавета Глинка. Она — врач паллиативной медицины. Здравствуйте, Елизавета!

— Здравствуйте!

— Мы узнали о вас из «Живого журнала», там вас зовут «Доктор Лиза». Почему?

— Потому что у меня никогда не было информационной площадки, и один бывший пациент и мой близкий друг сказал о том, чтобы я завела себе живой журнал. А поскольку для меня было немножко сложно открыть его, было мало времени, то собственно, я этот журнал получила в подарок. И «Доктор Лиза» — это так называемый ник, которым мой приятель меня наградил. И с тех пор полтора года у меня этот журнал — и теперь меня все зовут «Доктор Лиза».

— А почему вы вдруг решили связать свою жизнь с медициной?

— Потому что я хотела быть врачом столько, сколько себя помню. Даже когда я была маленькой девочкой, я всегда знала — не то, что хотела, а всегда знала, что буду доктором.

— Тем не менее все же в медицине есть разные направления. И то, которым занимаетесь вы — пожалуй, одно из самых сложных, если не сказать самое сложное, потому что работа в хосписе, работа с больными, у которых, возможно, нет шансов на дальнейшую жизнь – это одна из самых тяжелых, наверное, работ?

— Вы знаете, мне всегда очень трудно отвечать на такой вопрос, потому что когда ты работаешь на своем месте, то твоя работа не кажется тебе самой тяжелой. Я свою работу очень люблю, и мне, например, кажется: наиболее тяжелая работа — кардиохирургом или психиатром. Или, если не касаться медицины — у продавцов, которые имеют дело с большим количеством людей с разными характерами.

— А почему вы решили именно этим заниматься? Вот в медицине много разных профилей – а вы пришли в онкологию…

— Сначала я пришла в реаниматологию и аутофизиологию, а потом так сложилась жизнь, что мне пришлось переехать из России в другую страну, где меня мой муж привел ознакомиться с хосписом – и я посмотрела, как это выглядит за рубежом. И, собственно, то, что я увидела, полностью изменило мою жизнь. И я поставила своей целью, чтобы в моей стране были такие же отделения, в которых люди могут умирать бесплатно и достойно, мне очень захотелось, чтобы хосписы стали доступны всем слоям населения. Больница, которую я сделала, находится в Киеве, в Украине — а в Москве я сотрудничаю с Первым Московским хосписом, который был построен четырнадцать лет назад – и вот мы уже четырнадцать лет тесно дружим с его основателем, главным врачом Верой Миллионщиковой, достаточно известной здесь, в медицинских кругах.

Первый хоспис в России был построен в городе Санкт-Петербурге, в поселке Лахта Ленинградской области четырьмя годами раньше первого московского. То есть я знала о том, что зачатки хосписного движения в России уже существуют, то есть уже движение начиналось. И сказать, что я начинала с нуля – это не так. Наработки были — но вот например, когда мы познакомились с сотрудниками Первого Московского хосписа, была выездная служба и только организовывался стационар.

А четыре года спустя моя жизнь так сложилась, что я вынуждена была уехать в Украину, где мой муж получил работу по контракту с иностранной фирмой на два года – и таким образом я оказалась в Киеве. Вот тут я обнаружила, что, наверное, мою добровольческую деятельность и помощь Первого Московского хосписа придется расширить в том плане, что в Украине не было вообще никакого места, куда клали обреченных умирающих онкологических больных. То есть этих больных выписывали умирать домой, а если очень повезет – оставляли в многоместных палатах и госпиталях в очень плохих условиях. И не забывайте, что это было шесть лет назад, то есть экономическое положение было просто ужасное после распада Советского Союза — и эти больные находились буквально в ужасающих положениях.

— В силу профессии и в силу особенностей тех людей, которые являются вашими больными, вашими пациентами и просто людьми, которым вы помогаете, вы ежедневно сталкиваетесь со смертью. В принципе, такие вопросы жизни и смерти, когда человек впервые с ними сталкивается, как правило, кардинально меняют взгляд на жизнь. Таких примеров можно множество привести – и из жизни, и из литературы, и из кино и т. д. Что чувствует человек, который с такими проблемами сталкивается ежедневно?

— Трудный вопрос. Ну, понимаете, с одной стороны, это — моя работа, которую я хочу выполнять хорошо. А чувствую я, наверное, то же самое, что чувствует любой человек, потому что, безусловно, мне очень жалко больных, которые уходят из жизни, еще больше мне жалко больных, которые уходят из жизни в условиях нищеты. Очень больно смотреть на тех больных, у которых выражен так называемый болевой синдром – то есть те симптомы, которые, к сожалению, иногда сопровождают процесс умирания от онкологического заболевания. Но с другой стороны мне нельзя забывать о том, что я – профессионал, о том, что это – моя работа, и я стараюсь, выходя за пределы хосписа, не выносить эти переживания, не приносить их, например, в мою семью и не привносить это в компании людей, с которыми общаюсь, понимаете?

Потому что и так в силу обстоятельств, в которых я работаю, многие, если я называю место своей работы, и говорю, чем занимаюсь, ожидают увидеть какой-то виноватый взгляд, унижение какое-то в разговоре – понимаете? Я хочу сказать, что те, которые работают с умирающими — они такие же обычные люди, как и мы, и хочу добавить, что умирающие люди – они тоже такие же, как мы, об этом много говорят и много пишут. Но мне кажется, что никто не может услышать и понять, что разница между тем человеком, который умрет скоро, и мною и вами, например, в том, что там индивидуум знает, что ему осталось жить очень немного — а мы с вами просто не знаем, когда и в какую минуту это произойдет. И это — единственная разница, понимаете?

Ну, а вопрос того, что это происходит часто на наших глазах — уже специфика профессии, наверное, я просто привыкла. Но это не значит, что мой персонал — например, в хосписе — не плачет и не переживает. И вообще на Украине очень эмоциональные люди — намного более эмоциональнее, чем люди в Москве, хотя я москвичка по рождению да и по характеру. Но я вижу, что, конечно, персонал и переживает, и плачет – но с опытом нарабатывается какая-то такая… не то, что они становятся более холодными, а просто мы понимаем… Кто-то понимает, что знает о жизни что-то другое, кто-то просто понимает, что надо просто взять себя в руки для того, чтобы помочь следующему больному. Так и справляемся.

— А много таких, которые считают, что за этой жизнью есть что-то другое?
— Я думаю, что из десяти больных семь будут надеяться на что-то еще за гранью , и, наверное, трое больных, которые говорят – я не знаю, считают ли они так на самом деле, но мне они говорят, что там ничего не будет. Два будут сильно сомневаться, а один будет точно уверен, что там ничего нет, и эта земная жизнь закончится – и там уже все, там – пусто.

— А вы как-то пытаетесь с людьми на эти темы говорить?
— Только если этого хочет сам больной. Поскольку хоспис — все-таки светское учреждение, то я должна, обязана уважать интересы больного. И если это православный христианин, и он хочет поговорить об этом – я приведу ему священника, если католик – соответственно, он получит ксендза, если иудей – то мы приведем ему раввина. Я не священник, понимаете, поэтому – да, я выслушаю и могу ему сказать, во что я верю и во что не верю.

А есть больные, с которыми я не афиширую свое православие и просто снивелирую разговор, потому что некоторые больные не принимают веру православную — такая у них точка зрения. В Украине сейчас пошла полоса больных, которые вступили в секту «Свидетелей Иеговы». И их реально обирают: совсем недавно погибла женщина – я о ней писала, Таня – которая перед поступлением в хоспис, куда ее эти «братья» и «сестры» привезли… Первый вопрос, который они задали, когда вошли: «Где нам можно подписать доверенность на пенсию, кто нам это сделает?». Я говорю: «Кто это – «брат»? Какой?» «Во Христе!». То есть Таня была одинокой женщиной, которая двадцать лет была в ссылке в Магадане. И когда она вернулась в Киев, они увидели эту несчастную, больную, одинокую женщину и «вступили» ее в секту… А вы знаете, что такие больные – они слабенькие, очень подвластные какому-то влиянию…

И второй наш разговор был о том, что они оформили завещание, по которому Таня отдала им всю недвижимость. И поскольку это было желание этой больной… Внутри я понимаю, что это не очень красиво по отношению к этой женщине, несправедливо, но ее желание… Она очень ждала – они приходили один раз в день, на пять минут, говоря о том, что любят ее, и она говорила: «Елизавета Петровна, ко мне пришли мои братья и сестры, посмотрите, как они меня любят – они и наш Бог Иегова!..». Вот. А я не могла ей сказать, что «у тебя неправильная религия», потому что у нее вообще никого не было. И вот то, за что она зацепилась за две недели до смерти – я не имею права отрывать эту последнюю ее привязанность в жизни, поэтому иногда я просто на эту тему не говорю.

— Вы упомянули о том, что вы об этой женщине, о Тане, писали. Вы же уже говорили – вы как раз известны как замечательный автор прозаических произведений, коротеньких рассказов — и за каждым из них стоит судьба человека. Есть такое мнение, что писатель – это не тот, кто может писать, а тот, кто не может не писать. Почему пишете вы?

— Я абсолютно не согласна с тем, чтобы меня называли писателем, потому что писатель, наверное — это тот, кто получил специальное образование или более начитан, чем я. Действительно, вот я не хочу рисоваться. Вообще первый рассказ… ну, даже не рассказ — это действительно мой дневник. Для меня – было полной неожиданностью, когда я его опубликовала – у меня было там двадцать друзей, с которыми мы обменивались: куда я еду, какие пеленки покупаю, еще чего-то – то есть чисто хосписные друзья, которые знали немножко, что в моей жизни происходит…

А потом я встретила одну семью, семья была иудеев – у меня в хосписе – и они настолько отличались от нашего православного образа жизни, что я начала свое коротенькое наблюдение — и поделилась коротенькой историей этой семьи. И на следующий день, открыв почту, я была вообще потрясена шквалом откликов – это была полная неожиданность! Но, поскольку чисто физически я не успеваю писать большие дневники, и даже честно скажу – мне не очень интересно мнение тех, кто меня читает, мне интересно, чтобы они сами… Я хочу, чтобы они услышали, потому что, как правило, у меня нет счастливых историй со счастливыми концами — то есть я пишу судьбы, которые меня так или иначе задели.

— А были какие-то отклики, которые вам особенно запомнились?
— Что меня удивило – это количество людей, которые каждый день переживают вот эту боль от потерь онкологических больных – это самое большое количество откликов было. Опять же – через публикацию этих рассказов я получила, наверное, порядка сорока трех ответов от больных, которые обратились за помощью. То есть это сейчас явилось такой площадкой – например, сейчас мы буквально виртуально консультируем женщину из Краснодарского края… Из Ухты, из регионов России, из Одессы – там, где недоступны хосписы — но вот они прочли, что есть такое место, где этим больным можно как-то помочь – и вот они пишут…

Меня потрясло отсутствие, информационный вакуум, который касается процесса умирания больных — о том, что можно облегчить симптомы, о том, что есть препараты, которые их так или иначе облегчают… Что меня удивило из откликов – многие были уверены, что услуги такого хосписа – на уровне услуг, которые даются в Первом Московском хосписе – платные. И их очень трудно разубедить… И, наверное, это мое любимое кредо, что хосписы должны быть бесплатны и доступны абсолютно всем слоям населения. Мне все равно, какой у меня больной – депутат, бизнесмен, бомж или условно досрочно освободившийся человек. И критерии отбора при поступлении в хоспис и в России, и в Украине — помимо тех, которые от меня требует Горздрав– это смертельные заболевания с прогнозом жизни от полугода и меньше.

— Скажите, пожалуйста, у своих больных вы чему-то учитесь?

— Да. Вообще-то это — школа жизни. Я учусь у них не каждый день, а каждую минуту. Практически у каждого больного можно научиться терпению. Они все разные, но есть те, которые так терпеливо и так достойно переносят то, что с ними случилось в жизни, что я иногда очень удивляюсь. Учусь мудрости… Мне кажется, Шекспир написал – не ручаюсь вам за дословность цитаты, но приблизительно такие слова: «умирающие потрясают своей гармонией, потому что в них есть мудрость жизни». И это действительно так, буквально… Вы знаете, у них мало сил еще говорить, поэтому они, видимо, продумывают какие-то фразы и иногда говорят вещи, которые, вот сколько лет я работаю, меня настолько глубоко потрясают, что да — действительно я у них учусь.

А через некоторых больных я иногда учусь, что не надо делать, потому что как живешь, – так и умираешь, и действительно, не все больные — ангелы. Почему-то многие, читая мой живой журнал, говорят: «Где ты берешь таких потрясающих людей?» Понимаете? Нет, они не потрясающие – то есть я говорю о том, что и запросы есть капризные – ну, и холодные, расчетливые люди. И когда я посмотрела, как происходит их уход из жизни, и как семья разрушается — или наоборот, как семья реагирует, я для себя лично, наверное, делаю вывод, чего я, наверное, Бог даст, никогда не сделаю в своей жизни. Поэтому учимся и хорошему, учимся на ошибках, потому что это все происходит на глазах.

У меня сейчас в настоящий момент умирает удивительный священник – первый священник православный, который умирает у меня в палате, сегодня ему шестьдесят лет исполнилось, ему звонили… И я вам скажу: провелась нить за пятнадцать дней, я по пять раз проходила в палату, чтобы пообщаться. И вот от него я научилась, наверное, большему, чем у всех моих больных… А в больницу ко мне недавно журналисты ходили, подсчитали – через мои руки прошло 2356 больных – и от одного я получила то, что за четырнадцать лет работы не получила от остальных… Вот я спросила — батюшка – а что такое смирение? А он священствует тридцать три года — представляете? И потомственный – его отец был священник, и его сын сейчас священник. Он удивительный, потрясающий человек. И он говорит: самое большое смирение – это не обижать тех, кто слабее тебя.
Я ему говорю, что это самое трудное в жизни – не обидеть тех, кто слабее тебя, не накричать… И вот этих мелочей мы не замечаем. То есть это не мог быть какой-то диалог, а просто он такие вещи говорит, про которые думаешь: вот как я этого не понимала, и как я этого не знала? Вот такой вот у нас батюшка…

— Низкий вам поклон на то, что вы делаете и спасибо большое за то, что нашли время для этого разговора!
— Спаси Бог…

В Про псевдо "доктора Лизу", которая даже не доктор ни разу.

Когда-то Ира Зорькина пыталась найти, где же училась Лиза Глинка:
"В вермонтском колледже, который тоже указан в одном из жизнеописаний преподобной Докторлизы, о ней ничего не слышали.
Не знаю, читала ли Докторлиза статью в Moscow News, написанную в 2008 году на очень плохом английском языке, в которой место её учебы обозначено уже как the Dortmund Medical School in Vermont. Может, не читала, а может, ничего не имела против такой транскрипции. Какая разница, в какой именно из несуществующих Medical Schools она не училась, правда? Для того, чтобы играть в доктора и фотографироваться в белом халате со стетоскопом на шее вполне достаточно вести блог под именем "Доктор Лиза", даже если реально по специальности не проработала ни дня.
Да, кстати, а по какой, собственно, специальности?
Выбор широк.
Тут тебе и реаниматолог, тут тебе и детский анестезиолог. Это из Второго Меда. А еще на выбор онколог и специалист по паллиативной медицине. Я надеюсь, что Докторлиза все-таки знает разницу между этими специализациями. А может, уже забыла, чему её учили в Москве в восьмидесятые годы? Вполне могла забыть, если она в очередном своём интервью не помнит, что она сказала о себе в предыдущем. Да и не только о себе. По поводу денег, пожертвованных фонду на строительство хосписа в Екатеринбурге и пропавших в Мастербанке, у Докторлизы тоже оказалось несколько взаимоисключающих объяснений.

Но это ведь неважно, правда?
Важно, что люди - верят. Верят Доктору Лизе.
Верят безоговорочно, как и положено истинно верующим.
Я честно не знаю Who is Doctor Lisa и что она сама о себе думает.
Она уже наигралась в доктора и теперь берет выше - играет в святую? Играет совершенно искренне? Она - «зеркало» и видит себя так, как видят её окружающие? Её используют? Она adrenaline junkie, зависит от адреналина, и не может жить без приключений, опасностей и смертей? Фантазировать можно сколько угодно."

Что такое "паллиативная медицина"? Открываем Википедию: "принцип паллиативной помощи: создание защиты от тягостных проявлений болезни, но не лечение самой болезни".
Когда кто-то чихнул, а вы сказали "будь здоров!" - вы доктор паллиативной медицины.
Я даже не шучу вот сейчас.

Также хочу спросить у любого - кто-нибудь видел диплом Второго Меда Елизаветы Поскребышевой?
Ну хоть одно завалящее фото? Ну хоть кто-то, кто сказал бы - «Да, я с ней учился».
Ну хоть фотку студенческую?
Нет?

У неё вообще было плохо с памятью.
Будучи внучкой Поскребышева, и став Глинкой только выйдя замуж, она в одном интервью умудрилась назвать себя потомком композитора Глинки .

Экстремальная медицина - читай, уход за умирающими - это то, к чему докторлиза испытывала интерес с ранней молодости и чему посвятила всю свою жизнь. Религия всегда тут как тут, когда люди болеют, обречены, страдают, умирают. Не надо повторять «опиум для народа», надо вспомнить, что все известные на сегодня культы существуют за счет пожертвований страждущих и наследования имущества умерших.

С екатеринбургским хосписом есть ещё одна история, как бабушка сначала хотела отписать свою квартиру на хоспис, а потом передумала, и некто Олег Кинев убил бабушку. Не поверите, но этот Олег Кинев должен был стать директором этого хосписа. А докторлиза была выгодоприобретателем в этом убийстве. Но дело завернули совсем в другую сторону, даже приплетали к этому делу, хотя он тут вообще нипричём. И снова наследование имущества умирающих.
Как странно, правда?

Также история про донецких детей, которых докторлиза вывозила из государства Украина без разрешения властей Украины, без разрешения опекунов. И люди не могут найти этих детей. Вот как будто их и не было вовсе.

Ну и моё самое любимое - финансы.
"Никакого благотворительного фонда у нее нет. Есть международная общественная организация "Справедливая помощь", отчет за 2013. Общих поступлений 8803 тысячи рублей. Расходов на содержание фонда 5940 тысяч. То есть на собственное содержание уходит 67% поступлений.
Если бы эта организация перерегистрировалась как благотворительная, то, согласно ст.17 п.3 ФЗ "О благотворительной деятельности и благотворительных организациях", эти траты не могли бы превышать 20%.
Фонд содержит сам себя, а самая большая статья расходов на благотворительность (829 тысяч) туманна: "адресная денежная помощь и оплата услуг организаций для оказания помощи". сообщения о текущей работе: в марте 2013 года покормили бомжей, в июле 2014-го занялись Юго-Востоком Украины. между этими сообщениями за год с лишним нет ничего. У нее самой врачебной практики нет. была ли вообще, неизвестно".(

Сегодня вспоминаем слова и поступки филантропа, правозащитника, врача-реаниматолога и общественного деятеля Елизаветы Глинки, погибшей в авиакатастрофе над Черным морем.

Кажется, что всю свою жизнь Елизавета Глинка посвятила добрым делам. Она помогала тем, кому никто не хотел помогать. Ее главные пациенты - безнадежные, умирающие, никому не нужные. Никому, кроме нее. Каждый день Доктора Лиза совершала маленькое чудо. Вспоминаем её добрые дела, чтобы гордиться и брать пример.

Стала заниматься паллиативной медициной

По образованию Елизавета Петровна - детский реаниматолог-анестезиолог. Оставшись им, она, конечно, была бы блестящим врачом. Но судьба распорядилась так, что подтверждая свой медицинский диплом в США, она случайно оказалась в отделении паллиативной помощи.

Это было много лет назад, я тогда представления не имела, что это за место. Стоя перед вывеской, я спросила: что это? Мой муж ответил: «Это место, где умирают».

Елизавета Петровна не раз говорила, что не любит, даже ненавидит смерть. Но тогда ей захотелось зайти внутрь. Потом Глинка рассказывала:
Когда я увидела крошечный хоспис в Берлингтоне, в котором лежат 24 больных и медперсонал исполняет любое их желание, когда оказалось, что люди на пороге смерти могут быть чистыми, накормленными, неуниженными - это перевернуло мою жизнь.

Пять лет Елизавета Петровна посещала хоспис в качестве волонтера и училась ухаживать, а не лечить. И когда в Америке появилась специализация по паллиативной медицине, сразу же отучилась на нее. А в 1999 году основала в Киеве первый хоспис при онкологической больнице.

Мой внутренний двигатель - это любовь. Я люблю наших больных, очень. Ведь на самом деле разница между мной и Марьиванной, которая лежит в хосписе, только одна: она знает, когда она умрет, а я когда умру - не знаю. Вот и всё.

Усыновила ребенка своей пациентки

13-летний мальчик из Саратова, Илюша, появился в семье Глинки в 2008 году. Когда от рака умерла пациентка Доктора Лизы, мама Ильи, подростка собирались отправить в детский дом. Сразу после похорон Елизавета Петровна поехала и подала в органы опеки заявление на усыновление.

Сейчас Илья уже взрослый 22-летний парень. Три года назад он подарил Елизавете Петровне первую внучку. На своей странице в социальной сети Илья выложил фото с мамой и подписью: «Я не могу поверить».

Вывезла из зоны боевых действий больше ста детей

Доктор Лиза вывозила детей из зоны военных действий на Украине с самого начала конфликта - больше двух лет подряд. За это время она спасла более ста маленьких пациентов.

В своей колонке для издания «Сноб» журналист Ксения Соколова вспоминает, как сопровождала Елизавету Петровну во время поездки в Донецк в 2015 году. Оттуда они должны были вывезти 13 детей, а вывезли 10. Еще около 50 малышей остались ждать помощи. На вопрос, почему нельзя забрать всех сразу, Доктор Лиза ответила:
…мы можем взять только один автобус - колонну с большей вероятностью обстреляют.

Совсем недавно, еще на прошлой неделе, Доктор Лиза привезла с Донбасса еще 17 малышей для лечения и реабилитации в московских больницах.

Открыла первое детское паллиативное отделение в Ульяновске

Ульяновск Елизавету Петровну Глинку не забудет никогда. Ведь именно благодаря Доктору Лизе в 2013 году здесь открылось первое детское паллиативное отделение в специализированном Доме ребенка. В интервью «Российской газете» Глинка сказала:

Я буду курировать это отделение. Хочу, чтобы дети были обеспечены не только концентраторами кислорода, пеленками и остальным, но и расходными материалами, которые часто бывают недоступны. Не секрет, что такие дома ребенка и именно такие дети финансируются, к сожалению, по остаточному принципу. Их не усыновят, они не поправятся никогда.

Но можно поддерживать их жизнь в достойном состоянии, чтобы они чувствовали себя комфортно. Если задыхается - давать кислород. Неудобна поза, в которой он сидит - найти приспособления, чтобы ему было удобно. За границей в хосписах много специальных приспособлений, вплоть до ложечек, которыми кормят. У нас этого ничего нет. Нужно с чего-то начинать...

Доктор Лиза хотела открыть такие отделения при каждом специализированном Доме ребенка, во всех регионах России.

Привозила медикаменты в зону боевых действий

В фонде «Справедливая помощь» подтвердили, что своим последним рейсом Елизавета Петровна везла медикаменты в университетский госпиталь Латакии: лекарства для онкологических больных, для новорожденных, расходные материалы, которые не поступали туда из-за войны и санкций. Месяц назад, во время вручения государственных наград в Кремле, Елизавета Петровна произнесла речь, в которой сказала:

Мне очень трудно видеть убитых и раненых детей Донбасса. Больных и убитых детей Сирии. Трудно сменить привычный образ горожанки на жизнь 900 дней во время войны, в которой сейчас гибнут ни в чем не повинные люди.

Увы, Доктор Лиза знала, о чем говорит. Пророческими оказались и слова, которыми она завершила свое выступление:
Мы никогда не уверены в том, что мы вернемся назад живыми, потому что война - это ад на земле, и я знаю, о чем я говорю. Но мы уверены в том, что добро, сострадание и милосердие работают сильнее любого оружия.

Елизаве́та Петро́вна Гли́нка (широко известна как До́ктор Ли́за; 20 февраля 1962 года, Москва - 25 декабря 2016 года, акватория Чёрного моря близ Сочи, Россия) - российский общественный деятель и правозащитник. Филантроп, по образованию врач-реаниматолог, специалист в области паллиативной медицины (США), исполнительный директор Международной общественной организации «Справедливая помощь». Член Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека.

Решением Министра обороны России имя Елизаветы Глинки будет присвоено одному из медицинских учреждений Минобороны. Её именем будут названы Республиканская детская клиническая больница в Грозном и хоспис в Екатеринбурге.

В авиакатастрофе лайнера Ту-154 возле Сочи погибла знаменитая Доктор Лиза (Елизавета Глинка).

В находилась знаменитая Елизавета Глинка, известная многим как Доктор Лиза.

До последнего её коллеги по работе отказывались верить в то, что Елизавета была на борту и летела тем злополучным рейсом в Сирию. Однако печальные новости: Доктора Лизы больше нет.

Она была руководителем благотворительного фонда «Справедливая помощь», врачом паллиативной медицины, филантропом, известным общественным деятелем, членом правления фонда помощи хосписам «Вера».

Больные дети называли её просто: «Доктор Лиза». Эта отважная женщина вынесла многих из-под свистящих пуль в Донбассе. Многим помогла в Сирии. Она решала проблемы больных людей, устраивая их в лучшие клиники Москвы и Санкт-Петербурга. Она не умела и не могла отказывать, она помогала всем безвозмездно...

Доктор Лиза (Елизавета Глинка)

Елизавета Петровна Глинка родилась 20 февраля 1962 года в Москве в семье военного и врача-диетолога, кулинара и известной телеведущей Галины Ивановны Поскрёбышевой.

Помимо Лизы и её брата в их семье также проживали двое двоюродных братьев, рано оставшихся сиротами.

В 1986 году окончила 2-й Московский государственный медицинский институт им. Н. И. Пирогова по специальности детский реаниматолог-анестезиолог. В том же году эмигрировала в США с мужем, американским адвокатом русского происхождения Глебом Глебовичем Глинкой.

В 1991 году получила второе медицинское образование по специальности «паллиативная медицина» в Дартмутской медицинской школе Дартмутского колледжа. Имела американское гражданство. Живя в Америке, познакомилась с работой хосписов, отдав им пять лет.

Участвовала в работе Первого Московского хосписа, затем вместе с мужем на два года переехала на Украину.

В 1999 году в Киеве основала первый хоспис при Онкологической больнице Киева. Член правления Фонда помощи хосписам «Вера». Учредитель и президент американского фонда VALE Hospice International.

В 2007 году в Москве основала благотворительный фонд «Справедливая помощь», спонсируемый партией «Справедливая Россия». Фонд оказывает материальную поддержку и предоставляет врачебную помощь умирающим онкологическим больным, малообеспеченным больным неонкологического профиля, бездомным. Каждую неделю волонтёры выезжают на Павелецкий вокзал, раздают еду и лекарства бездомным, а также оказывают им бесплатную юридическую и медицинскую помощь.

Согласно отчёту за 2012 год, в среднем около 200 человек в год направлялось фондом в больницы Москвы и Московской области. Фонд также занимается организацией пунктов для обогрева бездомных.

В 2010 году Елизавета Глинка осуществляла от своего имени сбор материальной помощи в пользу пострадавших от лесных пожаров. В 2012 году Глинкой и её фондом был организован сбор вещей для пострадавших от наводнения в Крымске. Кроме того, участвовала в акции по сбору средств для жертв наводнения, в ходе которой было собрано более 16 миллионов рублей.

В 2012 году вместе с другими известными общественными деятелями стала учредителем Лиги избирателей - организаций, ставящей своей целью контроль за соблюдением избирательных прав граждан. Вскоре в фонде «Справедливая помощь» была проведена неожиданная проверка, в результате которой оказались заблокированы счета организации, о чём, по словам Глинки, их не потрудились уведомить. 1 февраля того же года счета были разблокированы, и фонд продолжил работу.

В октябре 2012 вошла в состав федерального комитета партии «Гражданская платформа» . В ноябре того же года была включена в состав Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека (список членов, утверждённый указом Президента РФ от 12 ноября 2012 года № 1513).

С началом вооружённого конфликта на востоке Украины оказывала помощь людям, проживающим на территориях ДНР и ЛНР. В октябре 2014 года обвинила Международный комитет красного креста (МККК) в отказе предоставить гарантии на груз лекарств под предлогом нам не нравится политика вашего президента. Глава региональной делегации МККК в России, Белоруссии и Молдавии Паскаль Кютта опроверг эти обвинения.

В конце октября 2014 г. Елизавета Глинка дала интервью порталу «Правмир», где якобы прозвучали слова: «Как человек, регулярно бывающий в Донецке, я утверждаю, что там нет русских войск, нравится это кому-то слышать или не нравится».

Вместе с Общероссийским народным фронтом выступила организатором шествия и митинга «Мы едины» в центре Москвы 4 ноября 2014 года, в котором приняли участие ряд парламентских и непарламентских партий России. По словам самой Глинки: «цель акции - продемонстрировать, что мы за единство и мир, что надо уметь договариваться, а если в обществе не умеют друг друга слушать, то случаются такие трагедии, как на Донбассе», а также: «напоминание о единстве российского народа, о необходимости его объединения. Сейчас вокруг России складывается очень непростая ситуация. Это и санкции, и ничем не подтверждённые обвинения».

В 2015 и 2016 годах посещала гражданку Украины , над которой проходил судебный процесс в городе Ростов. По словам сестры и адвокатов задержанной, россиянка предлагала Савченко признать вину и получить срок, после чего её помилуют.

Начиная с 2015 года, во время войны в Сирии, Елизавета Глинка неоднократно посещала территорию страны с гуманитарными миссиями - занималась доставкой и распределением лекарств, организацией оказания медицинской помощи гражданскому населению Сирии.

По информации Минобороны России 25 декабря 2016 года находилась на борту разбившегося под Сочи Ту-154. Её муж подтвердил этот факт.

Личная жизнь Елизаветы Глинки:

Муж - американский адвокат русского происхождения Глеб Глебович Глинка, сын русского поэта и литературного критика, эмигранта второй волны Глеба Александровича Глинки, потомок известного дворянского рода.

Дети: трое сыновей (два родных и один приёмный), которые проживают в США.

Государственные награды и бщественное признание Елизаветы Глинки:

Орден Дружбы (2 мая 2012 года) - за достигнутые трудовые успехи, многолетнюю добросовестную работу, активную общественную деятельность;
- Знак отличия «За благодеяние» (23 марта 2015 года) - за большой вклад в благотворительную и общественную деятельность;
- Государственная премия Российской Федерации (2016 год) - за выдающиеся достижения в области правозащитной деятельности;
- Медаль «Спешите делать добро» (17 декабря 2014 года) - за активную гражданскую позицию по защите права человека на жизнь;
- Победитель конкурса РОТОР в номинации «Блогер года» (2010);
- «Премия Муз-ТВ 2011» в номинации «За вклад в жизнь»;
- «Сто самых влиятельных женщин России» (2011), 58-е место;
- «100 самых влиятельных женщин России» журнала «Огонёк», опубликован в марте 2014 года, заняла 26-е место;
- Лауреат премии «Своя колея» за 2014 год «За верность врачебному долгу, за многолетний труд по оказанию помощи бездомным и бесправным людям, за спасение детей на востоке Украины».

Фильм «Доктор Лиза» Елены Погребижской о деятельности Елизаветы Петровны был показан по РЕН ТВ и выиграл премию ТЭФИ-2009 как лучший документальный фильм.

Доктор Лиза (документальный фильм)

Я подробно разбирал жизненный путь этой особы вот здесь ещё полтора года назад
Вот маленький кусочек оттуда:
"Когда в далёком 1962г в Москве в семье папы Пети Сидорова и мамы Гали Поскрёбышевой родилась девочка Лиза Сидорова, никто и представить не мог, что эта будущая спасительница русских детишек от кровожадной жидобендеровской хунты на Украине...
Чтобы правильно понимать национальность Лизы Сидоровой неплохо взглянуть на фото её мамы Галины Поскрёбышевой (1935-2008)., врача-диетолога...

Не сомневаюсь, что там и папа Петя Сидоров был соответствующий...
Потом Лиза Стидорова подросла, вышла замуж за Глеба Глинку, о котором известно только то, что он сынуля какого то литературного критика, в 1986г. окончила 2й Московский мединститут и в том же году вместе с мужем иммигрировали в США....
1986г.- это был ещё очень крепкий СССР, Горбачёв только пришёл к власти, выпускали на Запад только очень махровых евреев...
Но вероятно в случае с Лизой Глинкой она уже тогда стремилась строить Русский Мир в Америке...
Ярая была патриотка с детства...
Естественно, от советского гражданства Глеб и Лиза Глинки при иммиграции официально отказались, зато получили американское...
Т.е. главная благотворительница русиянии сегодня- американка..."

Но вот какой интересный вопрос меня занимает больше всего:
Почему тётя Лиза называла себя всю дорогу ДОКТОРОМ???
На каком основании она делала вот такие фотки???

Кто ей на шею повесил эту резиновую трубочку???
Кого она ей слушать собиралась???
Лиза Сидорова-Глинка закончила, как пишут в её биографии, 2й Медицинский в 1986г., но она в тут же свалила в Америку, ни дня не работала врачом!!!
А в Америке советские мед. дипломы не признавались и сейчас русиянские не признаются!!!
Даже у нас в Канаде сейчас с мед дипломом Русского Мира необходимо по сути идти учиться с самого начала, по другому мед диплом не подтвердишь...
Это забег минимум лет на 7-8, но до этого надо английский уже знать в совершенстве...
Нигде не сообщается, что Лиза Глинка в Америке где-либо училась, это значит. что она даже медсестрой не имела никаких шансов устроиться на работу...
В Русском Мире Лиза снова появилась только в 1999г., но не в Москве, а в солнечном Киеве, именно там она мутила на теме благотворительности до 2007г...
Вопрос в студию, чем занималась в солнечной Америке эта тётя с 1986г. по 1999г., целых 13 лет???
Понятно, что не медициной, но чем, на что и где жила???
И как и почему она попала в Киев, если до иммиграции всю жизнь жила в Москве???
К слову говоря, за 13 лет отсутствия профессиональной практики её Московский мед диплом тоже автоматически потерял какое либо значение, ей и в Русском Мире, чтобы работать врачом, надо было бы всё заново начинать учить...
Так на каком основании эта аферистка называла себя ДОКТОРОМ???
Кто вообще её пустил в Киев, кто там её пристроил к теме хосписа???
Кто и на каком основании уже в 2007г. дал американской гражданке Елизавете Глинке визу Русского Мира и запустил её на кормление в Москву???
Вот на каком юридическом основании эта американка постоянно в Русском Мире тусовалась, называя себя ДОКТОРОМ Лизой, не имея вообще действующего мед диплома и стажа работы по специальности???
В заключении ещё пару вопросов...
Лиза родилась в Москве, училась в Московской школе десять лет, потом лет шесть в мединституте в Москве же...
У неё должно быть минимум 25 одноклассников и столько же одногрупников, не считая просто знакомых...
Им сейчас всем примерно по 54 года должно быть...
Где хоть одно интервью хоть с кем то из них о школьных или студенческих годах Доктора Лизы???
Потом она 13 лет жила в Америке, наверняка в среде русскоязычной диаспоры...
Где хоть чей-нибудь из иммигрантов рассказ о её жизни в Америке, где жила, как жила и т.д.???
Почему вернулась в Русский Мир в конце 90х, да ещё именно в Киев, где никогда не бывала до этого???
Как и почему потом перебралась в Москву в середине нулевых???
Почему её сразу стали бешенно все СМИ раскручивать, как русскую Мать Терезу???
Неужели непонятно, что по всей своей жизни эта дама- прожжёная аферистка, причём международного уровня???
В конце жизни на теме Луганды мутила, под самый конец тему Сирии начала окучивать!!!
Она в Русском Мире даже входила в Президентский Совет!!!
Имея Американское гражданство!!!

Я понимаю, подмахнула в 2007г. любвеобильному Сергею Миронову...

Понимаю, стала сексотом ФСБ, а скорее всего с юности сотрудничала с КГБ...
Понятно, что откатывала кому надо хорошо с поступлений на свои счета...
Но русачки то все совсем слепые???
Неужели не видно, что это была за птица???
Который день в Интернете вой стоит, какая личность нас покинула...
Хорош придуриваться, русачки!!!
Вам в 2017г. надо к Олдфишеру идти из своего Русского Мира начинать строить Другую Россию...
А вы всё по своим аферюгам горюете...